Стожок на поляне (Комбинации против Хода Истории - 6)   ::   Гергенредер Игорь

Обогнул стол, медленно вытянул руку с хромированно-блёстким револьвером. Дуло - в самую переносицу Руднякова. Упираясь каблуками в пол, суетливо, рывками отодвигался вместе со стулом. И вдруг опрокинулся. - Витун, пульс? Зрачки? Обморок. В лазарет! Вздохнув судорожно, обильно вспотев, капитан неожиданно грузно опустился на стул. - Я - спать. В двенадцать разбудить. В четверть первого - его сюда. Но в восемь утра уже не было на Кологривской ни Витуна, ни Руднякова.

4.

Сосны, сосны, как утешает краса ваша. На слезинке смолы - слезами ствол потёк - паучок; облюбовал янтарную каплю и застыл с ней. С ветви сорока слетела. Как под сосну не прилечь, не успокоить взгляд, вершиной любуясь? А там, за лапами сосен, далеко - меж перистых облачков где-то - жаворонок. Не устань, пташка! Шмели гудят, до чего важны. Лягушки заквакали - и полудня нет, а вам вечер? Пойти полюбоваться на вас: как сидите, матёрые, на почти утопших в ржавой воде колодах. Вот и перешеек топкий. А узок - две телеги еле разъедутся. Если б не он полуостров, где места в бору птичьи, звериные, притаистые, островом был бы. По обе стороны перешейка - безмятежные, словно тронутые улыбкой заводи; скользнула под стоячую цвёлую воду усатая мордочка. Выдра - вот кто тревожит лягушек! Нависли над заводями вётлы: тёмное место. Пробиваются, журчат в жирной тине прозрачные струи. Стоит в струе жерех, красными плавниками пошевеливает. Древне-корявый вяз склонился: вот-вот рухнет; купает листья в светлой струе.