Тай-Пэн - Роман о Гонконге   ::   Клавелл Джеймс

Струан нарушил молчание:

-- Онапоженились и счастливы, Лиза. Почему не оставить все, как есть?

-- Будь дело во мне, я бы сказала да. Если то, что говорит Кулум, правда. Но Тайлер так не скажет -- вы знаете его так же хорошо, как он знает вас. Я знаю, что вы подстроили все это, Дирк. И он будет это знать. Он убьет вас... или постарается убить, и я думаю, что как раз этого вы и добивались. Тайлер и вы готовы перегрызть друг другу глотки, стоит лишь одному из вас начать. Почему вы не оставили все, как было: три месяца не такой уж большой срок. А теперь... О Господи!

Струан оторвался от писем, когда Кулум с подавленным видом вошел в его кабинет и опустился на стул.

-- Все хорошо?

-- Да. Доктор сказал, что у меня все чисто.

-- Ты обедал?

-- Нет. Никому из нас что-то не хотелось есть. О Господи... все шло так чудесно. Черт бы побрал Горта и его проклятое безумие.

-- Как миссис Брок?

-- Хорошо, насколько этого можно ожидать, как пишут в газетах. А как себя... хинная корка прибыла?

-- Прибыла. Она теперь чувствует себя прекрасно.

-- О, это замечательно!

-- Да.

Однако, несмотря на то, что все, казалось, обстоит благополучно, Струана донимало некое неясное, но вместе с тем неотвязное предчувствие. Это не было что-то, что он мог бы выразить словами, просто ощущение подстерегающей его где-то безымянной опасности. Письма не содержали никакого намека на го, что это могло бы быть. Гордон Чен писал, что он еще не потерял надежду раздобыть хинную корку.