Хмельницкий (Книга первая)   ::   Ле Иван

Но казацкий старшина положил ему руку на плечо и этим будто погасил вскипевшего Хмельницкого.

- Вооружимся, пан Михайло, терпением. Прошу выслушать меня спокойно. Сегодня днем... собственно, перед вечером выкрали тело презренного предателя католика. Покойник с камнем на шее уже кормит раков в Тясьмине. Виданное ли дело, чтобы мерзкого вероотступника, да еще такого подлого человеконенавистника класть в православном божьем храме. А сделано это было с умыслом, чтобы паписты захватили чигиринскую святыню да нас обратили в униатов...

- И в голову такое не приходило, с чего ты взял, Яков?

- Не скажите. Возьмите, к примеру, всю восточную Киевщину. А церковь в Переяславе, в Черкассах?.. В Млиево несколько раз пытались святое греческое письмо заменить латинским. Над священниками издеваются, людей истязают. Народ лучше нас с вами чувствует, что затевают шляхтичи, и предотвращает...

- Какое кощунство, какое глумление над мертвым телом... Можно же было вместе с батюшкой написать жалобу.

- Действовали, пан Хмельницкий, как умели, - так вернее будет. Но это еще не все. Мы выехали из Чигирина, захватив вашего сына. Сделали это из уважения к вашей семье... Охране уже известно, что покойник исчез из церкви. Подпоручик разбудил подстаросту, поднялся гвалт... Тем временем казаки и мещане вместе с обиженными людьми из Боровицы посадили на галеру спасенного кобзаря с его поводырем и поплыли по течению Тясьмина, пусть бог благословит их путь... Шляхта еще не знает о их бегстве, но уже лютует в старостве.