Журавли   ::   Сенкевич Генрик

Ходил по крутым обрывам, подмываемым рекой, широко разливающейся при впадении в море, бродил по ее мелководью, рассматривая удивительных рыб, моллюсков и огромных морских львов, греющихся на скалах возле устья. А дальше, в океане, был маленький песчаный островок приют чаек, пеликанов, альбатросов, - настоящая птичья республика, бестолковая, шумная, крикливая. Иногда, в те дни, когда было особенно тихо и вода становилась почти фиолетовой с золотым отливом, я садился в лодку и плыл к островку, Пеликаны, не знающие людей, смотрели скорее с удивлением, чем с испугом, как бы спрашивая: "Что это за тюлень? Мы еще таких не видали!" Часто с этого островка я любовался сказочным заходом солнца, превращающим весь небосвод в сплошное море золотых, опаловых и пламенных блесков, пока на аметистовом небе не появится месяц и тропическая ночь не окутает небо и землю.

Пустынный край, бесконечная морская даль, потоки лунного света - все это настроило меня немного мистически. Я впал в пантеизм, мне стало казаться: вокруг меня какая-то единая необъятная душа, воплощающаяся и в океане, и в небе, и в степи, и в самых маленьких существах - птицах, рыбах и даже в прибрежном вереске, Иногда я думал, что все эти дюны и пустынные кручи - обитель каких-то невидимых существ, подобных древнегреческим фавнам, нимфам, наядам. Умом я, конечно, понимал, что это не так, но, находясь в полном одиночестве перед лицом природы, невольно допускаешь подобную возможность. Тогда жизнь превращается в какой-то полусон, где больше видений, чем мыслей. От всего, что окружало меня, веяло безмерным спокойствием, и мне было очень хорошо.