К Гёте, когда он поставил Магомета Вольтера   ::   Шиллер Фридрих Иоганн Кристоф

Перед театром ширятся просторы,

Он целый мир шумливый охватил;

Не пышных слов блестящие уборы —

Природы точный образ сердцу мил;

Не чопорные нравы, разговоры,

Герой людские чувства затвердил,

Язык страстей гремит свободным взрывом,

И красота нам видится в правдивом.

Но плохо слажен был возок феспийский,

Он с утлой лодкой Ахерона схож:

Лишь тени встретишь на волне стигийской;

Когда же ты живых в ладью возьмёшь,

Ей кладь не вынести на берег близкий,

Одних лишь духов в ней перевезёшь.

Пусть плоти зыбкий мир не обретает;

Где жизнь груба — искусство увядает.

Ведь на подмостках деревянной сцены

Нас идеальный мир спешит объять.

Здесь подлинных лишь чувств живые смены.

Растроганность ужель безумством звать!

Но дышит правдой голос Мельпомены,

Спешащий небылицу передать,

И эта сказка часто былью мнилась,

Обманщица живою притворилась.

Грозит искусство сцену бросить ныне.

Свой дикий мир фантазия творит,

С театром жизнь смешать, в своей гордыне,

С возвышеннейшим низкое спешит.

Один француз не изменил богине,

Хоть он и вровень с высшим не стоит;

И, взяв искусство в жёсткие оковы,

Не даст поколебать его основы.

Ему подмостки шаткие священны,

И изгонять он издавна привык

Болтливой жизни шум несовершенный,

Здесь песней стал суровый наш язык.