Неизбежное   ::   Джин Яна

Ты, чьи воспоминанья – дрожь

моя,

ты, –

если ты уйдёшь, –

иди,

края

иные, берега реки

иной,

где нынешнему вопреки,

не говорят: расстаньтесь, –

нас встретят, стылый

забытый край, –

какая раса?

Монгольская? – где что ни фраза,

звучит: “Помилуй!” –

что ни лицо,

то оступление от Слова.

Мы встретимся с тобою снова,

где горечь, соль,

рожденье, не-

рожденье, по вине

бесплодной жизни, столь

судьбы не избежавшей там

увижу твой –

смерть по пятам –

исход, постой,

не как последний,

но более –

как голубой,

пронзающий,

как шаг до бездны,

как размыканье губ

для поцелуя –

ему пространство, свет

без надобности, неизвестны,

и смерти нет.

(Пер. Вл. Гандельсман)



О ЛЮБВИ

Я не имею родины. Спасибо.

Или родного языка. А жаль.

Слова мои мертворождённы, ибо

в порядке симметрическом лежат

в душе – средь хаоса таких желаний

и под руинами таких переживаний,

таких, увы, мучительных догадок,

что речи симметрический порядок

рождает дополнительную боль…

Порядок есть удел иного мира,

в котором ты становишься факиром,

владеющим искусством исчезать

из мира, из которого изъять

нельзя ничто, почто он – чистый ноль.

Я стану в этом мире чистым словом,

неотягчённым целью и стыдом,

предшествующим смыслу, и иного

не знающего смысла, как ни в чём

его не видеть, кроме как в звучаньи.

Так плоть предшествует скелету, а скончанью –

существованье.