Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

Пусть бы даже меня одного все они одолели

Множеством, — в собственном доме б моем предпочел я погибнуть

Чем непрерывно смотреть на творимые там непотребства, —

Как моих обижают гостей, как позорно бесчестят

Женщин-невольниц моих в покоях прекрасного дома,

Как истребляют запасы вина и всяческой пищи, —

Так, не платя ничего и о главном не думая деле!»

Снова на это ему Телемах рассудительный молвил:

«Странник, на это тебе я вполне откровенно отвечу.

Не ненавидит меня весь народ и вражды не питает.

Также и братьев винить не могу, на которых бы вправе

Всякий рассчитывать в битве хотя бы и самой ужасной.

Весь наш род одиночным создал промыслитель Кронион:

Только лишь сына Лаэрта родил когда-то Аркесий,

Только опять Одиссея родил и Лаэрт, Одиссей же,

Только меня породив, не к добру меня дома покинул:

Ведь потому-то так много врагов и набилося в дом к нам.

Первые люди по власти, что здесь острова населяют —

Заму, Дулихий и Закинф, покрытый густыми лесами,

И каменистую нашу Итаку, — стремятся упорно

Мать принудить мою к браку и грабят имущество наше.

Мать же и в брак ненавистный не хочет вступить и не может

Их притязаньям конец положить, а они разоряют

Дом мой пирами и скоро меня самого уничтожат.

Это, однако, лежит в коленях богов всемогущих…

Вот что, отец! Отправляйся скорей к Пенелопе разумной

И сообщи, что из Пилоса я невредимым вернулся,

Сам же пока остаюсь у тебя.