Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

После расставила стол она гладкий.

Хлеб положила пред ними почтенная ключница, много

Кушаний разных прибавив, охотно их дав из запасов.

Мать же напротив вблизи косяка поместилась дверного,

В кресло села и прясть принялась тончайшую пряжу.

Руки немедленно к пище готовой они протянули.

После того как желанье питья и еды утолили,

С речью такой Пенелопа разумная к ним обратилась:

«Лучше мне наверх уйти, Телемах, и лечь на постель там,

Стала источником стонов она для меня, непрерывно

Я слезами ее орошаю с тех пор, как уехал

В Трою вместе с Атридами муж мой. Ты мне не хочешь,

Прежде чем к нам наглецы-женихи в этот дом соберутся,

О возвращеньи отца рассказать, если что-нибудь слышал».

Ей на это в ответ Телемах рассудительный молвил:

«Ну, тогда, моя мать, всю правду тебе расскажу я.

В Пилос приехали мы и к Нестору, пастырю войска.

В доме высоком своем он принял меня и радушно

В нем угощал, словно сына, который из дальнего края

Только что прибыл домой, запоздавши в дороге. С радушьем

Точно таким с сыновьями своими меня угощал он.

Об Одиссее же стойком сказал, что ему не случалось

Ни о живом, ни о мертвом нигде от кого-либо слышать.

Он к Менелаю меня, копейщику славному, в Спарту

На лошадях отослал в колеснице, сработанной прочно.