Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

Антиной на Евмея накинулся с бранью:

«Вот, всегда ты таков! Для чего притащил ты к нам в город

Этого? Иль не довольно у нас тут других блюдолизов,

Всякого рода бездомных бродяг и докучливых нищих?

Иль тебе мало того, что добро твоего господина

Столько людей поедает, — еще одного пригласил ты!»

Так, ему возражая, Евмей свинопас, ты ответил:

«Нехорошо, Антиной, ты сказал, хоть и знатен породой!

Сам посуди: приглашает ли кто человека чужого

В гости к себе, если он не бывает полезен для дела?

Или гадателей, или врачей, иль плотников ловких,

Или же вещих певцов, чтоб нам песнями радость давали,

Эти для смертных желанны везде на земле беспредельной,

Нищего ж кто пожелает позвать, чтоб его ж разорял он?

Ты из всех женихов Пенелопы к рабам Одиссея

Самый суровый, ко мне же особенно. Впрочем, об этом

Я не забочусь, пока Пенелопа разумная в доме

Этом живет и с ней ее сын, Телемах боговидный».

Так свинопасу в ответ Телемах рассудительный молвил:

«Будет тебе, замолчи, перестань разговаривать много.

Знаешь, как скор Антиной на обидное слово. Он любит

Ссориться сам и других подбивает охотно на ссору».

Это сказав, к Антиною крылатые речи направил:

«Право, меня, Антиной, ты как будто отец опекаешь!

Хочешь, чтоб этого гостя своим принудительным словом

Выгнал я из дому вон! Избави от этого бог нас!

Сколько захочешь давай. Мне не жаль. Даже сам приглашаю.

Также и матери можешь моей не стесняться нисколько

И никого из рабов, в Одиссеевом доме живущих.

Вправду, однако, совсем не такие в груди твоей мысли.

Сам-то охотно берешь ты, другим лишь давать не охотник».

Так он сказал.