Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

Значит ли это, что также другие его не натянут?»

Так сказав, к козопасу Меланфию он обратился:

«Живо огонь разожги в обеденном зале, Меланфий!

Там табуретку большую поставишь, покроешь овчиной,

Сала круг нам большой принесешь из готовых запасов,

Чтобы мы, юноши, лук разогревши и смазавши жиром,

Силу на нем испытали, к концу приведя состязанье».

Неутомимый огонь разжег средь столовой Меланфий

И табуретку большую поставил, покрывши овчиной;

Сала круг им немалый принес из готовых запасов.

Лук разогрев, женихи его пробовать стали. Однако

Лука согнуть не смогли. Не хватило для этого силы.

Делать не стали попыток других Антиной с Евримахом,

Всех женихов вожаки и первые знатностью рода.

Вышли меж тем свинопас и коровий пастух Одиссея

Из дому — вместе, один и другой одновременно. Следом

Вышел за ними и сам Одиссей, на бессмертных похожий.

После того как они вне двора и ворот очутились,

Голос повысивши, с ласковой он обратился к ним речью:

«Вы, свинопас и коровий пастух, — я сказал бы вам слово…

Или уж мне промолчать? Но сказать меня дух побуждает.

Как бы держались вы, если б откуда-нибудь появился

Вдруг Одиссей и его к нам сюда божество принесло бы?

Стали бы вы помогать женихам иль ему, Одиссею:

Прямо скажите мне то, что дух вам и сердце прикажут».