JК
Агасфер. Том 2 :: Сю Эжен Жозеф
Страница: 137 из 693 — Агриколь не допустит этого!
Кузнец после минутного колебания продолжал взволнованным голосом:
— Я слишком хорошо вас знаю, батюшка, чтобы думать, что вас может остановить страх перед смертельной опасностью…
— А о какой же опасности ты говоришь?
— О такой, перед которой и вы отступите, несмотря на свою храбрость… — убежденным голосом, поразившим отца, проговорил молодой человек.
— Агриколь, — строго и резко сказал солдат. — Вы говорите низости и наносите мне оскорбление.
— Отец!!
— Да, низости… — с гневом продолжал старый воин. — Разве не низость стараться отговаривать человека от исполнения его долга угрозами? Разве вы не оскорбляете меня, думая, что меня можно запугать?
— Ах, господин Дагобер! — воскликнула Горбунья. — Вы не поняли Агриколя!
— Слишком хорошо понял, — грубо отвечал солдат.
Потрясенный суровыми словами отца, но решившись, несмотря на его гнев, исполнить сыновний долг, Агриколь продолжал с сильно бьющимся сердцем:
— Простите меня, батюшка, за ослушание, и пусть вы меня даже возненавидите, но я должен вам сказать, чему вы подвергаетесь, врываясь ночью в монастырь.
— Как, вы осмеливаетесь продолжить? — закричал Дагобер, покраснев от гнева.
— Агриколь! — молила плачущая Франсуаза. — Муж мой!
— Господин Дагобер, выслушайте Агриколя… необходимо для всех нас, чтобы он объяснился! — сказала Горбунья.
— Ни слова больше!.. — гневно топнул ногою солдат.
Кузнец после минутного колебания продолжал взволнованным голосом:
— Я слишком хорошо вас знаю, батюшка, чтобы думать, что вас может остановить страх перед смертельной опасностью…
— А о какой же опасности ты говоришь?
— О такой, перед которой и вы отступите, несмотря на свою храбрость… — убежденным голосом, поразившим отца, проговорил молодой человек.
— Агриколь, — строго и резко сказал солдат. — Вы говорите низости и наносите мне оскорбление.
— Отец!!
— Да, низости… — с гневом продолжал старый воин. — Разве не низость стараться отговаривать человека от исполнения его долга угрозами? Разве вы не оскорбляете меня, думая, что меня можно запугать?
— Ах, господин Дагобер! — воскликнула Горбунья. — Вы не поняли Агриколя!
— Слишком хорошо понял, — грубо отвечал солдат.
Потрясенный суровыми словами отца, но решившись, несмотря на его гнев, исполнить сыновний долг, Агриколь продолжал с сильно бьющимся сердцем:
— Простите меня, батюшка, за ослушание, и пусть вы меня даже возненавидите, но я должен вам сказать, чему вы подвергаетесь, врываясь ночью в монастырь.
— Как, вы осмеливаетесь продолжить? — закричал Дагобер, покраснев от гнева.
— Агриколь! — молила плачущая Франсуаза. — Муж мой!
— Господин Дагобер, выслушайте Агриколя… необходимо для всех нас, чтобы он объяснился! — сказала Горбунья.
— Ни слова больше!.. — гневно топнул ногою солдат.