Страница:
139 из 693
Она знала, что солдат способен идти даже на гибель, и тогда Агриколю придется разделить предстоящие опасности.
Дагобер, несмотря на энергичный и решительный характер, все еще не мог опомниться от изумления. В качестве военного человека он смотрел на ночную экспедицию, как на военную хитрость, вполне простительную в сложившихся обстоятельствах, тем более что право было на его стороне. Но страшные слова сына возвращали его к действительности и ввергали в ужасное затруднение.
Или надо было нарушить долг по отношению доверенных ему отцом и умирающей матерью девочек, или подвергнуться опасности вечного позора, да еще не одному, а вместе с сыном, и все это даже без твердой уверенности, что удастся освободить сирот.
Вдруг Франсуаза, пораженная внезапной мыслью, воскликнула, вытирая глаза:
— Боже мой… мне пришло в голову… Быть может, есть возможность освободить этих милых девушек без всякого насилия.
— Как это, матушка? — с живостью спросил Агриколь.
— По словам Габриеля, аббат отправил их в монастырь, вероятно, по приказанию господина Родена…
— Ну уж Родена уговорить добром невозможно, милая матушка!
— Не его, а этого могущественного аббата, начальника Габриеля, покровительствовавшего ему со времени его поступления в семинарию.
— Какого аббата, матушка?
— Господина аббата д'Эгриньи.
— Это мысль… Прежде чем сделаться священником, он был военным… быть может, он покладистее… хотя…
— Д'Эгриньи! — с ужасом и ненавистью воскликнул Дагобер.
|< Пред. 137 138 139 140 141 След. >|