Белое проклятие   ::   Санин Владимир Маркович

– Допустим, произошло худшее, и лыжник попал в лавину, – говорит пожилой толстяк, обтянутый, как смирительной рубашкой, линялым тренировочным костюмом. – Что должен и, главное, что он может делать в такой ситуации? Совершенно ли она безнадёжна?

Я почтительно киваю в знак понимания – это тот самый академик, который тащил «россиньолы». Ваня Кореньков отзывается о нём с большой теплотой: весёлый, поднаторевший в летних турпоходах, нагрузку держит, как трактор, носа не задирает и к женскому полу претензий не имеет, что в Кушколе с его легкомысленным климатом бросается в глаза и свидетельствует либо о похвальной супружеской верности, либо о возрастных явлениях. Алексей Игоревич – так его зовут – просил Ваню сведений о нём не разглашать, и о том, что в «Актау» проживает светило в области радиофизики, знают Ваня, я и по долгу службы Гулиев, которому радиофизика до лампочки и который предпочёл, чтобы Алексей Игоревич был заведующим магазином «Ковры». И Гулиев по-своему прав: баллотироваться в академики он не собирается, а какую пользу можно ещё извлечь из оторванного от жизни учёного?

Зал напряжён, наконец-то задан вопрос, имеющий прямое отношение к тому, что каждый ценит превыше всего.

– Давайте сначала поставим вопрос по-иному, – говорю я, – предположим, что лыжник видит несущуюся на него лавину. Практически убежать от неё почти невозможно – лавина из сухого снега развивает скорость до ста восьмидесяти километров в час; почти – потому что опытный, сохранивший самообладание лыжник, особенно если он на ходу, может успеть свернуть.