Боярин   ::   Гончаров Олег

И где же теперь Анастасий? Куда подевался гордец, который своим мужеством кичился?

Нет его.

А Василий теперь сам проэдром стал. И все те, кто над его бедой когда-то смеялся, вокруг него, точно мухи вокруг меда, вьются. Каждый угодить норовит. Каждый подластиться пытается, услужить всячески. Принимает проэдр Василий дорогие подарки, слушает речи льстивые, улыбается своим бывшим недругам и презирает льстецов, как они его когда-то презирали.

Стоит толстяк, потом обливается, от прихлебателей отмахивается и ждет, когда же император выйдет. Ничего, он терпеливый. Дождется [84] .

А пока русичи с ромеями в приемном покое маялись, за плотно закрытыми дверями шли нелегкие переговоры между Багрянородным императором и архонтисой Ольгой.

– И зачем я тебе там нужен? – спросил я княгиню, когда мы на прием собирались. – Ты же не хуже моего греческий знаешь. Какой из меня толмач? Что толку от переводов моих, коли ты и так понимать будешь, о чем с тобой василис говорить станет?

– Ну, во-первых, – сказала она, – не хочу я до поры свое знание выказывать и не собираюсь с Константином на его языке говорить. Пусть лучше он наше наречие учит. А во-вторых, – рассмеялась она, – неужто зря ты с Серафимом так долго мучился? При мне будешь, а коли нужда возникнет, так и советом поможешь.

Вот при ней я и был.

Денек тот выдался отменным. Осень на Руси уж наверное, листья желтеть начали, а тут, в Царь-городе, самое лето в разгаре.