Боярин   ::   Гончаров Олег

Древлянин я по рождению, али по говору не признали?

– Что-то не разберем никак, – хмыкнул тот да топор свой поправил, чтоб плечо не тер.

– А баба? – вновь подал голос шустрый.

– Кому баба, а кому мужнина жена, – сказала Любава. – Я Микулы-огнищанина дочка. Слыхал про такого?

– Про Микулу слыхал. Даже видел однажды, а вот о дочке его…

– Это что же получается? – снова встрял старший. – Ты Любава, что ли?

– Ну, слава тебе, Даждьбоже! Хоть один про меня знает.

– Погоди, – почесал в затылке граничник. – Выходит, что ты Добрыне нашему женой доводишься?

– Выходит, что так, – сказал я.

– Понятно, – разулыбался отрок. – А ты тогда кто? – спросил он меня.

– Так ведь, – пожал я плечами, – я он и есть.

– Кто он-то?

– Добрын.

– Ой, не могу! – Шустрый паренек палицу из рук выронил, за живот схватился и залился громким смехом. – Ой, смотрите, люди добрые, как меня, горемычного, обмануть хотят! Ой, да что же у меня на лбу написано, что я дурачок непутевый?

– Чего это он разошелся? – спросил я старшего.

Тот в ответ на меня недоверчиво покосился и топор с плеча снял.

– А то, что брешешь ты, как кобель некормленый.

– С чего это вдруг?

– А с того. – Молодой глаза от слез утер, рукоять палицы носком подцепил, подкинул ее и поймал ловко. – Сдается мне, – сказал вдруг серьезно, – что вы лазутчики Полянские. Слазь с коня, а то сейчас я ему ноги переломаю.

– Животина-то тебе чем не угодила? – разозлился я.