Четвертое измерение   ::   Новиков Валентин Афанасьевич

От винта отвесно вниз хлынул ветер и завихрился песок. Тяжелая машина медленно поползла наверх и унеслась прочь за дюны, будто ее и не было.

Первым, кого она встретила в интернате, был директор. Он шел через двор от учебного корпуса к себе домой. Его комната была крайняя, с двумя выходами – один внутрь интерната и другой на улицу.

– Соня… – только и сказал он.

Она обхватила его руками и вся затряслась от плача.

Иван Антонович повел ее к себе в комнату, усадил за стол:

– Да ты замерзла! Какие холодные руки! – Он накинул на нее свой пиджак. – Я сейчас тебе налью чаю. Сейчас принесу. Я мигом.

Сонька улыбнулась. Улыбка перешла в гримасу. Она ссутулилась и снова заплакала.

Иван Антонович наклонился к ней, робко, нерешительно погладил ее волосы. Сонька уткнулась лицом в его грудь, а он дрожащими пальцами касался ее волос, перебирая их, словно это были золотые нити.

Он ничего не говорил об Исаеве. И это было хорошо, не то переполнилась бы чаша отчаяния.

Потом Иван Антонович сходил за чаем, поставил на стол чашки. Налил чай и подвинул ближе к Соньке вазу с печеньем и конфетами.

Сонька погрела ладони о чашку, взяла конфетку, машинально ее развернула.

– Ничего не поделаешь, Соня. Будем надеяться. Это жизнь. А в ней не все устраивается так, как ждешь. Да, Игорь Смородин вернулся в интернат. Мне еле удалось отстоять его, едва не отправили в колонию.

У Соньки на щеках блестели две застывшие слезинки.