JК
Дитя Всех святых. Перстень с волком :: Намьяс Жан-Франсуа
Страница: 152 из 886Монсеньор епископ Бергамский сам все скажет… Пора идти. Думаю, времени терять нельзя.
Франсуа наскоро оделся и поверх одежды повесил на грудь свой герб, «раскроенный на пасти и песок». Затем вслед за священником отправился к церкви Сен-Дидье, к дому брата.
На первом этаже, беленом известью и пустом, как и весь остальной дом, молились на коленях четыре священника; они были так погружены в молитву, что не обратили никакого внимания на вновь пришедших. Пятый священник тотчас присоединился к ним.
Сходя с ума от беспокойства, Франсуа бросился вверх по лестнице. Жан лежал на своем сундуке-постели. При виде брата он приподнялся на локтях. Он по-прежнему был чудовищно бледен, но взгляд его стал живым и ясным. Франсуа счел, что Жан выглядит гораздо лучше, чем несколько часов назад, когда они расставались.
— Что с тобой?
Брат ответил ему спокойно, с легкой улыбкой:
— Я умираю.
Франсуа бросился к нему:
— Но ведь ты же выздоровел!
— Да, но я умираю.
— Откуда ты можешь знать?
— Потому что я так решил!
Франсуа взял руку брата и, забыв о его состоянии, принялся сильно ее трясти.
— Ты же не собираешься покончить с собой? Совершить преступление?
— Оставь самоубийц в покое! Это несчастные люди, они могут называться как угодно, только не преступниками. Во всяком случае, я не собираюсь сам положить конец своему существованию.
— Тогда что?
— Скажу позже. Сейчас речь не об этом.
Они замолчали.
Франсуа наскоро оделся и поверх одежды повесил на грудь свой герб, «раскроенный на пасти и песок». Затем вслед за священником отправился к церкви Сен-Дидье, к дому брата.
На первом этаже, беленом известью и пустом, как и весь остальной дом, молились на коленях четыре священника; они были так погружены в молитву, что не обратили никакого внимания на вновь пришедших. Пятый священник тотчас присоединился к ним.
Сходя с ума от беспокойства, Франсуа бросился вверх по лестнице. Жан лежал на своем сундуке-постели. При виде брата он приподнялся на локтях. Он по-прежнему был чудовищно бледен, но взгляд его стал живым и ясным. Франсуа счел, что Жан выглядит гораздо лучше, чем несколько часов назад, когда они расставались.
— Что с тобой?
Брат ответил ему спокойно, с легкой улыбкой:
— Я умираю.
Франсуа бросился к нему:
— Но ведь ты же выздоровел!
— Да, но я умираю.
— Откуда ты можешь знать?
— Потому что я так решил!
Франсуа взял руку брата и, забыв о его состоянии, принялся сильно ее трясти.
— Ты же не собираешься покончить с собой? Совершить преступление?
— Оставь самоубийц в покое! Это несчастные люди, они могут называться как угодно, только не преступниками. Во всяком случае, я не собираюсь сам положить конец своему существованию.
— Тогда что?
— Скажу позже. Сейчас речь не об этом.
Они замолчали.