JК
Дитя Всех святых. Перстень со львом :: Намьяс Жан-Франсуа
Страница: 174 из 820Послеурока фехтования, схваток с мечом, секирой и боевым цепом, где Франсуа, вновь обретший все свои бойцовские качества, был великолепен, настал черед борьбы. Борцы встали по двое друг против друга, и схватка началась.
Франсуа хотел обхватить Ивейна, но тот, как это часто бывало, выскользнул из захвата и теперь сам обхватил своего господина. Оба повалились на землю, тесно переплетясь между собой. Франсуа бешено вырывался, когда вдруг почувствовал, что левая рука Ивейна, которой тот зажимал его голову, нежно гладит то место, где была рана. Франсуа вздрогнул всем телом, словно его укусило какое-то ядовитое существо, и резко высвободился, выбросив вперед оба кулака. Удар пришелся Ивейну в лицо, что-то хрустнуло, и два зуба упали на землю.
Франсуа встал, ошарашенный собственным поступком. У Ивейна обильно пошла кровь, во рту образовалась черная дыра, но он все улыбался жалкой щербатой улыбкой.
— Ивейн! Господи! Сам не знаю, что на меня нашло…
— Это я во всем виноват, сеньор. Просто я хотел нащупать вашу рану, чтобы ненароком не причинить вам боль.
Франсуа расстроено смотрел то на своего обезображенного товарища, то на два его зуба, валявшиеся на земле.
— Ты же теперь на всю жизнь таким останешься… Никогда себе этого не прощу!
— Зато со мной на всю жизнь останется памятка о вас.
— Как мне загладить свою вину перед тобой? Проси, чего хочешь!
— То, чего я хочу, сеньор, вы мне все равно дать не сможете.
Франсуа хотел обхватить Ивейна, но тот, как это часто бывало, выскользнул из захвата и теперь сам обхватил своего господина. Оба повалились на землю, тесно переплетясь между собой. Франсуа бешено вырывался, когда вдруг почувствовал, что левая рука Ивейна, которой тот зажимал его голову, нежно гладит то место, где была рана. Франсуа вздрогнул всем телом, словно его укусило какое-то ядовитое существо, и резко высвободился, выбросив вперед оба кулака. Удар пришелся Ивейну в лицо, что-то хрустнуло, и два зуба упали на землю.
Франсуа встал, ошарашенный собственным поступком. У Ивейна обильно пошла кровь, во рту образовалась черная дыра, но он все улыбался жалкой щербатой улыбкой.
— Ивейн! Господи! Сам не знаю, что на меня нашло…
— Это я во всем виноват, сеньор. Просто я хотел нащупать вашу рану, чтобы ненароком не причинить вам боль.
Франсуа расстроено смотрел то на своего обезображенного товарища, то на два его зуба, валявшиеся на земле.
— Ты же теперь на всю жизнь таким останешься… Никогда себе этого не прощу!
— Зато со мной на всю жизнь останется памятка о вас.
— Как мне загладить свою вину перед тобой? Проси, чего хочешь!
— То, чего я хочу, сеньор, вы мне все равно дать не сможете.