JК
Дон Карлос. Том 1 :: Борн Георг
Страница: 134 из 575Заговор
В следующие за этим происшествием дни, когда Инес напрасно ждала известий от Амаранты и когда за ней самой строго наблюдали во дворце, весь Мадрид готовился к любимейшему народному празднику испанцев — к бою быков. Все, независимо от возраста и сословия, с напряженным нетерпением ждали этого возбуждающего зрелища. Герцог и нищий, старик и ребенок, женщина и девушка — все с одинаковой страстью рвались в цирк. При одном упоминании боя быков у всех истых испанцев и испанок всегда загораются глаза.
Инес жила в тревоге и страхе, не получая никаких известий о ране Мануэля. День проходил за днем, а от Амаранты ничего не было слышно. Инес страдала вдвойне, не оправившись еще после сцены с отцом.
В большом, пустом дворце было тихо как в могиле.
В один из этих дней герцогине Бланке Марии Медине доложили о графе де Кортецилле, и она любезно встретила его в своей роскошной приемной.
— Здравствуйте, граф! — сказала Бланка. — Чему я обязана честью видеть вас? О, какая у вас чудесная четверка серых! Все одной масти, как на подбор.
— Они выращены в одном из моих имений, — улыбаясь, рассказывал Эстебан. — У меня есть еще такая же четверка пегих, там сходство масти еще удивительнее.
— Садитесь, граф, — пригласила Бланка Мария, указывая ему на обитое желтым шелком кресло с золоченой спинкой. — Герцог на каком-нибудь политическом собрании, а то я велела бы доложить ему о вас.
— Простите, ваше сиятельство, но я хотел просить именно вас уделить мне несколько минут, — отвечал граф Кортецилла.
В следующие за этим происшествием дни, когда Инес напрасно ждала известий от Амаранты и когда за ней самой строго наблюдали во дворце, весь Мадрид готовился к любимейшему народному празднику испанцев — к бою быков. Все, независимо от возраста и сословия, с напряженным нетерпением ждали этого возбуждающего зрелища. Герцог и нищий, старик и ребенок, женщина и девушка — все с одинаковой страстью рвались в цирк. При одном упоминании боя быков у всех истых испанцев и испанок всегда загораются глаза.
Инес жила в тревоге и страхе, не получая никаких известий о ране Мануэля. День проходил за днем, а от Амаранты ничего не было слышно. Инес страдала вдвойне, не оправившись еще после сцены с отцом.
В большом, пустом дворце было тихо как в могиле.
В один из этих дней герцогине Бланке Марии Медине доложили о графе де Кортецилле, и она любезно встретила его в своей роскошной приемной.
— Здравствуйте, граф! — сказала Бланка. — Чему я обязана честью видеть вас? О, какая у вас чудесная четверка серых! Все одной масти, как на подбор.
— Они выращены в одном из моих имений, — улыбаясь, рассказывал Эстебан. — У меня есть еще такая же четверка пегих, там сходство масти еще удивительнее.
— Садитесь, граф, — пригласила Бланка Мария, указывая ему на обитое желтым шелком кресло с золоченой спинкой. — Герцог на каком-нибудь политическом собрании, а то я велела бы доложить ему о вас.
— Простите, ваше сиятельство, но я хотел просить именно вас уделить мне несколько минут, — отвечал граф Кортецилла.