JК
Граф Феникс :: Энгельгардт Николай Александрович
Страница: 311 из 461Рой мыслей и мечтаний смущенной толпой проходил в сознании тамплиера, действительность мешалась с фантазией. Но образ Серафимы ни на мгновение не отступал и реял перед ним.
Невыразимо сладостная боль наполняла его сердце. Истома и нега молодых нерастраченных сил соединялись с восторгом от созерцания дивной гармонии и красоты летнего заката. Ему казалось, что он реет в пространстве, полном звуков, песен, красок, и в то же время будто вся гладь морская от горизонта поднимается и сухими прозрачными кристаллами поглощает и берега, и все предметы, и его самого.
Вдруг послышались легкие шаги и донеслось сладкое благоухание, не похожее на запахи цветов шиповника и моря, и листьев. «Это она!» – как будто чей-то голос прокричал над ухом влюбленного. Но он не осмелился даже повернуть голову. Легкие шаги приблизились… Это была Серафима! Не поворачивая головы, устремив взор на пурпурный закат, почувствовал, что она остановилась в нескольких шагах от него и, улыбаясь, смотрит… Затем стала осторожно подкрадываться к уединенно сидящему молодому человеку. И с каждым ее шагом безумное желание соединялось в нем с леденящим страхом. Вот она приблизилась… Желание пересилило страх. Он повернулся. Женщина стояла перед ним, залитая светом закатного солнца, закутанная покрывалом, но вся осязаемая его жадному взору.
Она искрилась безмолвным смехом, сотрясавшим ее стан и грудь, над левым возвышением которой трепетала роза, его роза.
Невыразимо сладостная боль наполняла его сердце. Истома и нега молодых нерастраченных сил соединялись с восторгом от созерцания дивной гармонии и красоты летнего заката. Ему казалось, что он реет в пространстве, полном звуков, песен, красок, и в то же время будто вся гладь морская от горизонта поднимается и сухими прозрачными кристаллами поглощает и берега, и все предметы, и его самого.
Вдруг послышались легкие шаги и донеслось сладкое благоухание, не похожее на запахи цветов шиповника и моря, и листьев. «Это она!» – как будто чей-то голос прокричал над ухом влюбленного. Но он не осмелился даже повернуть голову. Легкие шаги приблизились… Это была Серафима! Не поворачивая головы, устремив взор на пурпурный закат, почувствовал, что она остановилась в нескольких шагах от него и, улыбаясь, смотрит… Затем стала осторожно подкрадываться к уединенно сидящему молодому человеку. И с каждым ее шагом безумное желание соединялось в нем с леденящим страхом. Вот она приблизилась… Желание пересилило страх. Он повернулся. Женщина стояла перед ним, залитая светом закатного солнца, закутанная покрывалом, но вся осязаемая его жадному взору.
Она искрилась безмолвным смехом, сотрясавшим ее стан и грудь, над левым возвышением которой трепетала роза, его роза.