Конунг. Изгои   ::   Холт Коре

Конунг говорит, что мы должны заночевать в начале тропы, — поставим лошадей в середину и выставим посты. А завтра на рассвете пойдем по тропе, человек за человеком, лошадь за лошадью, так мы минуем это опасное место и выйдем к фьорду.

Не очень-то легко найти подходящую площадку, где можно разбить лагерь, а делить отряд на части конунг не хочет. Приходится вернуться немного назад, там мы находим удобное место и разводим костер, едим и ложимся, завернувшись в овчины. Сыплет частый дождь, но ночь теплая, из-за шума реки не слышно, что говорит человек, лежащий рядом с тобой. Я долго не сплю, так темно, что я не вижу собственной руки.

Меня кто-то трясет, я просыпаюсь и открываю глаза, это мой добрый отец Эйнар Мудрый. Только-только начинает светать.

— Аудун, я должен сообщить тебе нечто важное, — говорит он. — Тебе и конунгу, но он спит, а медлить нельзя. Разбуди его.

Я протягиваю руку и бужу конунга, он спит рядом со мной. Конунг встает — сна у него в глазах как ни бывало.

— Сверрир, — говорит мой добрый отец, — сегодня ночью ко мне приходил Гаут…

Мы внимательно смотрим на него, еще не совсем рассвело, и нам трудно разглядеть, что скрывается в глазах моего доброго отца. Голос его звучит не совсем обычно.

— Ко мне приходил Гаут, — повторяет отец, — и я не знаю, во сне или наяву. Если это был сон, то я никогда не видел такого явственного сна. Он подошел ко мне на крутой тропе и указал на меня обрубком руки — он всегда так указывает, когда взволнован или сердит.