Нострадамус   ::   Зевако Мишель

Сжальтесь хотя бы над собственной дочерью: подумайте о ее чести, о ее покое! Несчастная женщина! Она пожалела меня, она так старалась меня утешить! О боже, как чудовищно то, что вы задумали! Нет, это невозможно! Вы не сделаете этого! Вы…

— Хватит! — прервал девушку отец.

Он резким движением оттолкнул цеплявшуюся за него Мари и вышел в коридор. Дверь захлопнулась. Девушка кинулась к ней, попыталась открыть, но та уже была заперта на ключ. Вне себя от стыда и отчаяния, Мари металась по комнате и не могла найти себе места. Глаза ее затуманились, голова закружилась.

— Боже мой, что я сказала! — горячо шептала она. — Что я наделала! Несчастная! Что подумает, что скажет Рено, когда узнает, как я послала на костер невинного человека! Дочь Круамара! Предательница! Доносчица! И это я! Дочь, достойная своего отца! Рено, Рено, ради всего святого, только не бросай меня, не отказывайся от меня!

Девушка с белокурыми косами снова бросилась на колени перед распятием и начала исступленно молиться. И только тогда в душе этого полуребенка поднялась волна чувства, до тех пор Мари незнакомого. До сегодняшнего дня она обожала отца. Теперь она его ненавидела. Теперь и она проклинала имя Круамара. Она проклинала собственное имя! Нет, больше она не станет его носить! Нет, не станет, никогда не станет!



III. Два профиля демонов



Верный своему обещанию не пытаться узнать, кто его возлюбленная, Рено уходил с Гревской площади, сопротивляясь искушению в последний раз обернуться и хотя бы прощально помахать рукой Мари.