JК
Нострадамус :: Зевако Мишель
Страница: 16 из 121А она… Она вроде бы пренебрегает ими обоими, потому что, как говорят, сия благородная девица каждое утро прогуливается под тополями на краю Гревской площади с одним… А! Вот и наш дорогой и преданный друг Рено! Он уже подходит к нам, — прервал собственные излияния Сент-Андре, как-то нехорошо усмехнувшись.
Гаэтан де Роншероль вздрогнул. Лицо его еще больше помрачнело. Кулаки сжались. Что до Альбона де Сент-Андре, то в его и без того холодном взгляде сверкнул отблеск стали. Дух ненависти распростер крылья над двумя мужчинами и навеял им зараженные злом мысли.
— Да, — скрипнул зубами Роншероль, — этот красавчик и богатей Рено! Интересно, откуда у него столько золота, чтобы швырять его направо и налево? И имеет ли он вообще право носить шпагу? Кто он такой, в конце концов?
— Что, ненавидишь его? — свистящим шепотом спросил Сент-Андре.
— Еще как ненавижу! — пробормотал Роншероль. — Ненавижу, потому что он щедр и великодушен, ненавижу за то, что он богаче меня, красивее меня, удачливее меня… Ненавижу за то, что он счастливчик и обладает могуществом, которое меня ужасает. Потому что я боюсь! Да я просто содрогаюсь, видя его! А ты?
— Тихо! Он уже здесь.
Действительно, Рено подошел, раскрыв объятия. Он буквально излучал счастье. Он смеялся, пожимая руки двум своим друзьям, радость лилась через край.
— Истинно Божий День, как любит говорить наш государь Франциск Первый! До чего же радостное воскресенье! Какое солнце — ну, просто праздник! Друзья мои, дорогие мои друзья, я хочу сегодня устроить пирушку.
Гаэтан де Роншероль вздрогнул. Лицо его еще больше помрачнело. Кулаки сжались. Что до Альбона де Сент-Андре, то в его и без того холодном взгляде сверкнул отблеск стали. Дух ненависти распростер крылья над двумя мужчинами и навеял им зараженные злом мысли.
— Да, — скрипнул зубами Роншероль, — этот красавчик и богатей Рено! Интересно, откуда у него столько золота, чтобы швырять его направо и налево? И имеет ли он вообще право носить шпагу? Кто он такой, в конце концов?
— Что, ненавидишь его? — свистящим шепотом спросил Сент-Андре.
— Еще как ненавижу! — пробормотал Роншероль. — Ненавижу, потому что он щедр и великодушен, ненавижу за то, что он богаче меня, красивее меня, удачливее меня… Ненавижу за то, что он счастливчик и обладает могуществом, которое меня ужасает. Потому что я боюсь! Да я просто содрогаюсь, видя его! А ты?
— Тихо! Он уже здесь.
Действительно, Рено подошел, раскрыв объятия. Он буквально излучал счастье. Он смеялся, пожимая руки двум своим друзьям, радость лилась через край.
— Истинно Божий День, как любит говорить наш государь Франциск Первый! До чего же радостное воскресенье! Какое солнце — ну, просто праздник! Друзья мои, дорогие мои друзья, я хочу сегодня устроить пирушку.