Персиваль Кин   ::   Марриет Фредерик

Такие исключения делали отель синьоры Христобеллы совершенно модным, и действительно, он был лучшим в городе. В это время, кроме меня, постояльцами были лейтенанты Дотт и Максвел, оба назначенные на мой бриг, трое или четверо молодых людей, приехавших по торговым делам из Нью-Йорка, трое мичманов, которые остались здесь по болезни, и по жизни, которую вели, обещали снова попасть в госпиталь, и два или три фермера с других островов. Мы с фермерами жили тихо, но молодые негоцианты шумели, пили и курили с утра до ночи. Мичманы также буянили, а новопожалованные лейтенанты были так несносны и прихотливы и позволяли себе так много, что мамми Христобелла, как называли ее негры, была вне себя от негодования и говорила, что такого беспорядка никогда еще не было в ее доме.

Она жаловалась мне, и я старался унять их, но без успеха; я не имел никакой власти над негоциантами, а три мичмана не принадлежали к моему бригу. Лейтенантам же я не мог запретить прихотничать, когда они за все исправно платили. Я только шутя заметил им, что Христобелла не хочет более держать их у себя, если они не переменят обращения с невольницами и будут ее беспокоить. Наконец, наша хозяйка, вышла из терпения и, послав им счет, приказала им оставить ее отель; но все они объявили, что ни за что не выедут. Делать было нечего, силою нельзя было их выгнать. Я старался примирить врагов, но тщетно. Наконец, Христобелла совершенно вышла из себя.