JК
Последний год :: Зуев-Ордынец Михаил
Страница: 355 из 382Я спиной чувствую, уткнулся кто-то в нее глазами. — И, не ожидая согласия Андрея, Македон Иванович крикнул на собак: — Кей-кей! Вперед, хромоножки несчастные!
Упряжка тронулась. Снова только скрипел снег под полозьями да слышалось тяжелое дыхание людей и собак. Снег, отбрасываемый лапами псов, стоял в воздухе радужной пылью
В долине, в которую они спустились с очередной сопки, их вдруг накрыла темнота. Она быстро двигалась с запада, она, казалось, летела тучей стального цвета. Все вокруг стало серым, туча опустилась на береговые сопки и покрыла их снегом. Снег падал косо, наверху ярился ветер, а на земле было еще тихо. Но вот по сугробам поползли длинные белые космы бурана. Долина сразу заговорила, потом запела, засвистела, завыла каждой скалой, каждой щелью. Ветер с ревом шарахнулся в скалы, словно пытаясь их свалить. С вершины сорвались камни и полетели в долину: Но порыв ветра стих так же неожиданно, как и налетел. Буран пробовал свои силы. Стало опять тихо, и тишину разодрал вдруг громкий трескучий удар.
— Что это? Гром, что ли? Зимой? — удивленно взглянул на небо капитан.
Он упал на нарты, сбитый толчком в спину. Упряжка рванула и понеслась. Привстав на нарте, Македон Иванович удивленно оглянулся. До жути близко увидел он мчавшуюся упряжку а на нарте Шапрона и Живолупа, поднимавшего карабин для второго выстрела. Но снежные вихри скрыли преследователей.
Андрей бежал рядом с нартой, держась за короткий ремень, привязанный к «барану».
Упряжка тронулась. Снова только скрипел снег под полозьями да слышалось тяжелое дыхание людей и собак. Снег, отбрасываемый лапами псов, стоял в воздухе радужной пылью
В долине, в которую они спустились с очередной сопки, их вдруг накрыла темнота. Она быстро двигалась с запада, она, казалось, летела тучей стального цвета. Все вокруг стало серым, туча опустилась на береговые сопки и покрыла их снегом. Снег падал косо, наверху ярился ветер, а на земле было еще тихо. Но вот по сугробам поползли длинные белые космы бурана. Долина сразу заговорила, потом запела, засвистела, завыла каждой скалой, каждой щелью. Ветер с ревом шарахнулся в скалы, словно пытаясь их свалить. С вершины сорвались камни и полетели в долину: Но порыв ветра стих так же неожиданно, как и налетел. Буран пробовал свои силы. Стало опять тихо, и тишину разодрал вдруг громкий трескучий удар.
— Что это? Гром, что ли? Зимой? — удивленно взглянул на небо капитан.
Он упал на нарты, сбитый толчком в спину. Упряжка рванула и понеслась. Привстав на нарте, Македон Иванович удивленно оглянулся. До жути близко увидел он мчавшуюся упряжку а на нарте Шапрона и Живолупа, поднимавшего карабин для второго выстрела. Но снежные вихри скрыли преследователей.
Андрей бежал рядом с нартой, держась за короткий ремень, привязанный к «барану».