Последняя схватка   ::   Зевако Мишель

Фаворит сразу представил себе, как богатырские руки опускаются ему на плечи — и он, Кончини, на глазах у всего двора переживает то же унижение, какое только что пришлось испытать Роспиньяку. И маршал д'Анкр понял, что необходимо отступить. Он закусил тубу, сжал кулаки с такой силой, что ногти вонзились в ладони и на коже выступила кровь, и заставил себя улыбнуться. С самым вежливым видом он спросил, изображая удивление:

— Вы почтили меня своим вниманием, сударь?

— Да, сударь, — холодно ответил шевалье,

— Простите, не услышал. И что же вы мне сказали? — любезно осведомился фаворит.

— Я сказал, что арест, которого вы требуете, — это слишком суровое наказание за такой проступок, — отчеканил Пардальян.

— Не согласен, — возразил Кончини. — Было оскорблено достоинство коронованных особ.

— Позвольте, позвольте, — насмешливо протянул шевалье, — вы глубоко заблуждаетесь. Оскорбление действительно было — страшное оскорбление. Но все видели, что граф де Вальвер нанес его не королю, а барону де Роспиньяку. Он у вас на службе? Если так, вы сделали плохой выбор… Вы считаете, что оскорбление распространяется и на вас? Правильно считаете, ведь вы — хозяин пострадавшего. Только не следует распространять это на кого-то еще.

— А я утверждаю, что здесь произошел скандал, — настаивал Кончини. — Скандал в королевском дворце. Следовательно, это было преступление против монарха.

— Еще большее заблуждение, — холодно заметил Пардальян.