Саджо и ее бобры   ::   Куоннезина Вэши

Чикени же нередко охватывали приступы тоски, и он часто сидел, забившись в угол. В такие минуты его нужно было приласкать, взять на руки. Очень часто он скулил по ночам около кровати Саджо и не успокаивался до тех пор, пока девочка не укладывала его рядом с собой. А Чилеви тем временем громко похрапывал в каморке, развалившись на спине.

Когда Чикени попадал в беду — разобьет ли нос около печки или проиграет состязание в борьбе, — он бежал к Саджо, ища сочувствия Саджо всегда жалела его, потому что он был более слабым; она опускалась на колени, а Чикени карабкался к ней на руки и устраивался там, успокоенный и счастливый.

А Чилеви приходил, чтобы его приласкали, только когда уставал от проказ. Тогда и он забирался на колени к Саджо; бывало, примостится около Чикени, повздыхает немного, а потом затихнет, видимо довольный своими похождениями. Саджо сидела тихо, боясь пошевельнуться, пока бобрята не пожелают слезть.

Теперь уже нетрудно было их отличить друг от друга. Чилеви был сильнее, отважнее и предприимчивее, чем его братишка; он потешно шалил и, казалось, не без удовольствия стукался лбом о ножки стола, ронял вещи себе на лапки или летел кувырком в ящик с дровами. Он был любопытен, как попугай, и совал свой нос всюду, куда только мог. Однажды проказник взобрался на край ведра с водой, которое не успели убрать с пола, и, решив, вероятно, что это нырялка, со всего размаху бросился на дно. Ведро с грохотом опрокинулось, вода разлилась по полу.