В балканских ущельях   ::   Май Карл

Мы можем тут похозяйничать и остаться на ночь. Четырех парней нечего бояться, они не поскачут в Остромджу.

— Значит, остаемся. Когда я вспоминаю прошлую ночь, меня охватывает гнев на себя самого. Этот человек, что на жеребце, к тому же еще и христианская собака, неверный, он мог бы быть в наших руках, а мы его упустили!

— Да, досадно. Один удар ножом, и его бы не стало.

— Все произошло так неожиданно. Даже сразу и не сообразили. Они ведь были в наших руках и ускользнули!

— Но как они забрались на голубятню?

— Наверняка через чердак с соломой.

— А откуда они знали, что оттуда можно подслушать? Кто сообщил им, что у нас собрание и что мы встречаемся именно там?

— Черт им рассказал. Эти гяуры все узнают от чертей, которые водят с ними дружбу. Больше никто не мог нас выдать. Ну, хватит о них, пусть идут в ад, все четверо.

— Нас вообще это не касается, мы лишь гонцы, и нам платят за это.

— Кто мне платит, тому я и друг и тому служу.

— И убить можешь?

— Почему бы и нет, если платят? Разве это большой грех — убить гяура?

— Напротив, весьма полезное и нужное дело. Тот, кто убьет христианина, поднимется на ступеньку ближе к седьмому небу. Это старая истина, которую сегодня, к сожалению, мало кто вспоминает. У меня руки чешутся пустить пулю в этого чужеземца.

— У меня тоже.

— Подумай только, сколько мы на этом заработаем. Во-первых, нам заплатят, а во-вторых, отдадут его имущество.