Женская война   ::   Дюма Александр

 — Вы приняли меры?

— Да, да, — продолжал герцог, — и мерзавец будет очень счастлив, если его не повесят за его бланк.

— Ого! — сказал Ковиньяк. — А каким образом узнаете вы этот бланк от прочих бланков, которые вы даете, ваша светлость?

— На этом сделана заметка.

— Какая?

— Для всех незаметная, но я узнаю ее посредством химической операции.

— Чудесно! — сказал Ковиньяк. — Вы поступили чрезвычайно остроумно в этом случае, но смотрите, остерегитесь, он, может быть, догадается.

— О, этого нельзя опасаться. Кто может сказать ему об этой заметке?

— И то правда, — отвечал Ковиньяк, — Нанона не скажет, я тоже не скажу.

— И я тоже, — прибавил герцог.

— И вы не скажете. Вы совершенно правы: когда-нибудь вы узнаете имя человека и тогда…

— И тогда, так как я буду уже квит с ним, потому что он получит за бланк все, чего пожелает, тогда я прикажу повесить его.

— Прекрасно! — вскричал Ковиньяк.

— А теперь, — продолжал герцог, — если вы не можете дать мне сведения о нем…

— Нет, право, не могу.

— Так я оставлю вас с сестрою. Нанона, растолкуйте ему мое поручение хорошенько, особенно постарайтесь, чтобы он не терял времени.

— Будьте спокойны.

— Прощайте!

Герцог нежно простился рукою с Наноной, дружески кивнул ее брату и спустился с лестницы, обещая воротиться в тот же день.

— Черт возьми! — сказал Ковиньяк. — Добрый герцог хорошо сделал, что предупредил меня… Право, он не так глуп, как кажется.