Женская война   ::   Дюма Александр

Но что буду я делать с его бланком? Попробую продать его как вексель…

Нанона воротилась и заперла дверь.

— Теперь, — сказала она брату, — потолкуем, как исполнить приказание герцога д'Эпернона.

— Да, милая сестрица, — отвечал Ковиньяк, — потолкуем, ведь я только для этого и пришел сюда. Но чтобы удобнее разговаривать, надобно сесть. Сделайте одолжение, сядьте, прошу вас.

Ковиньяк подвинул стул и показал Наноне, что стул готов для нее.

Нанона села и нахмурила брови, что не предвещало ничего хорошего.

— Во-первых, — начала Нанона, — почему вы не там, где вам следует быть?

— Ах, милая сестрица, вот это совсем не любезно с вашей стороны. Если бы я был там, где мне следует быть, то не был бы здесь, и вы не имели бы удовольствия видеть меня.

— Ведь вы хотели поступить в аббаты?

— Нет, я не хотел. Скажите лучше, что особы, принимающие участие во мне, и особенно вы, желали этого. Но я лично никогда не чувствовал особенного влечения к этому званию.

— Однако же, вас так воспитывали.

— Да, и я воспользовался этим воспитанием.

— Не шутите так бессовестно!

— Я и не думаю шутить, прелестная сестрица. Я только рассказываю. Слушайте, вы отправили меня в Ангулем, в монастырь, чтобы я учился.

— И что же?

— Ну, я и выучился. Я знаю по-гречески, как Гомер, по-латыни, как Цицерон, а теологию, как Иоанн Гусс. Когда я все выучил, то перешел, все по вашему же желанию, к кармелитам в Руан.