JК
Золото :: Полевой Борис Николаевич
Страница: 256 из 664 — Мне капитан Мишкин, раненый, когда я их на ту сторону доставил, сказал: «Ты, братКостька, разведчик настоящий!..» А то не знать!
Между тем хозяйка завернула в узелок несколько варёных картофелин и кусок хлеба. Сунув узелок сыну, она, опустив глаза, сказала Мусе:
— Вам не даю, нечего. Все наши трудодни под метлу их интенданты выкачали… Ты там осторожней, сынок, под пулю не лезь. В случае чего, схоронись и лежи.
— Уж знаю… — вспыхнув, отозвался Костя и, покосившись на Мусю, резко отвернулся от матери, когда та хотела его поцеловать. — Пошли, что ли?
15
Молча дошли до околицы. Солнце, перед тем как опуститься за лес, разметало багровые лучи по долине. В прощальном свете догоравшего дня открылся вид на немецкое кладбище. Теперь оно занимало не только пригорок, но и всю равнину до самой железнодорожной насыпи, видневшейся вдали. По-прежнему строгими рядами стояли березовые кресты. Целая стая воронья осела на них, точно пеплом их осыпала, и пепел этот розовел в последних закатных лучах. Девушка невольно остановилась. Маленький колхозник по-взрослому усмехнулся:
— Ай не видела? Посмотри, полюбуйся! Это ещё не все, там вон, за насыпью, ещё есть. Всю берёзовую рощу на кресты свели. — Он потянул девушку за руку: — Пойдём, пока ветер оттуда не дунул. Дух от них тяжёлый.
Когда кресты остались далеко позади, Костя остановил Мусю:
— К вам, в партизаны, таких, как я, записывают?
— Ну, а вы как, ждёте партизан? — уклонилась она от ответа.
— А то нет! Конечно, ждём.
Между тем хозяйка завернула в узелок несколько варёных картофелин и кусок хлеба. Сунув узелок сыну, она, опустив глаза, сказала Мусе:
— Вам не даю, нечего. Все наши трудодни под метлу их интенданты выкачали… Ты там осторожней, сынок, под пулю не лезь. В случае чего, схоронись и лежи.
— Уж знаю… — вспыхнув, отозвался Костя и, покосившись на Мусю, резко отвернулся от матери, когда та хотела его поцеловать. — Пошли, что ли?
15
Молча дошли до околицы. Солнце, перед тем как опуститься за лес, разметало багровые лучи по долине. В прощальном свете догоравшего дня открылся вид на немецкое кладбище. Теперь оно занимало не только пригорок, но и всю равнину до самой железнодорожной насыпи, видневшейся вдали. По-прежнему строгими рядами стояли березовые кресты. Целая стая воронья осела на них, точно пеплом их осыпала, и пепел этот розовел в последних закатных лучах. Девушка невольно остановилась. Маленький колхозник по-взрослому усмехнулся:
— Ай не видела? Посмотри, полюбуйся! Это ещё не все, там вон, за насыпью, ещё есть. Всю берёзовую рощу на кресты свели. — Он потянул девушку за руку: — Пойдём, пока ветер оттуда не дунул. Дух от них тяжёлый.
Когда кресты остались далеко позади, Костя остановил Мусю:
— К вам, в партизаны, таких, как я, записывают?
— Ну, а вы как, ждёте партизан? — уклонилась она от ответа.
— А то нет! Конечно, ждём.