Амур-батюшка   ::   Задорнов Николай Павлович

Мужики обступили взмыленных коней, помогали ямщику распрягать их, закладывали в кошевку своих, свежих. Потом все отправились к избе Барабановых.

– Посмотреть, что за новый становой! – приговаривал Тимоха, с деланным страхом забираясь на крыльцо.

– Телятев! Не в насмешку ли теленком назван, – молвил Егор. – Но зубы, как у хорька.

– Людьми торговал, – подтвердил Тимоха. – Слупил большую деньгу.

Силин приоткрыл дверь, заглянул, отпрянул, прикрыв ее, перекрестился, посмотрел на Егора, потом снова приотворил и, набравшись духу, вошел в избу.

Мужики, кланяясь и снимая шапки, вошли за ним.

Становой, сидя за столом, пил водку и закусывал. Перед ним стояла черная и красная икра, осетрина, копченая горбуша. У самовара хлопотала тучная Барабаниха. В синем платке она казалась еще смуглей.

– Рыба если обмякнет, то, как ее ни копти, сгниет, – из кожи вон лез перед становым Федор. – Я первый тут стал коптить рыбу. Как поймаешь, скорей надо вешать в дым. Вот покушайте.

– Созвать всех, – показывая бледным, дряблым, маленьким пальцем на мужиков, вымолвил Телятев.

Рыжий и тщедушный, с бабьим голосом, становой совсем не представлялся мужикам грозным начальником. Он казался вялым, мерклым, все делал словно нехотя, небрежно: не то был обижен, не то ему все не нравилось.

– Да все вот пришли, – приговаривал Барабанов.

– Все собрались? – косо взглянув на мужиков, спросил Телятев.