Азеф   ::   Гуль Роман

– Да, молодой человек, – говорил он, провожая Савинкова, – борьба требует святых жертв, ничего не поделаешь, должны приносить. Зайца, как говорится, на барабан не выманишь. Должны из любви к нашему многострадальному народу, да, – прощайте!

По женевской улице Савинков шел, покручивая тросточкой. – Занятно, – пробормотал он. Больше чем о Чернове думал он об «Иване Николаевиче». Странное чувство оставил в нем этот брюхастый урод на тонких ногах, с пудовыми черными глазами и отвислыми губами негра:

– Азеф понравился Савинкову: – в уроде была сила.



5



Через три дня, идя по Большой Набережной, Савинков смотрел на белосиний Монблан. По озеру бежали гоночные лодки с загорелыми выгибающимися телами гребцов. Мальчишка-булочник в фартуке и колпаке, провозя в вагончике булки, поклонился Савинкову, как знакомому. День был горяч, душен. Придя домой, Савинков разделся, в белье лег на диван. Но вместо дум он почувствовал, как качается, плывет в дрёме тело.

Короткий звонок заставил его приподняться. На звонок не ответили ничьи шаги. Мадам Досье ушла в церковь. Савинков, накинув пальто, пошел к двери. Раздался второй звонок. Стоявший видимо решил достояться.

– Кто тут? – спросил Савинков, и, глянув в глазок, увидел темножелтое лицо и вывернутые губы Ивана Николаевича.

– Что это вы как конспиративны, в глазок смотрите,

– гнусавым смешком пророкотал Азеф, идя по коридору.

– Ах, да вы без порток, спали, что ль?

– Посидите, пожалуйста, я сейчас, Иван Николаевич.