БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ   ::   Котов Александр Александрович

- Да, хорошо, - вымолвил Алехин, и его рука автоматически потянуласьк пустой рюмке сливовицы. - Ну, а как твои дела? - умышленно сменил тему разговора Алехин, стараясь сохранять безразличный вид. - Получил визу?

- Все сделано. Можно ехать, - сообщил Флор. - Ты придешь меня провожать?

- А кто будет на вокзале?

- Брат, знакомые шахматисты.

- А из советского посольства кто-нибудь будет?

- Обещал прийти Ильин-Женевский.

- Тогда я не приду! - воскликнул Алехин.

- Почему?

- Лучше не надо! Подумает, что я ищу возможности все же как-то с ним встретиться.

- Пустяки! Приходи, не обращай ни на что внимания. Алехин подумал несколько секунд, потом решительно заявил:

- Нет, это неудобно.

На следующее утро вся шахматная Прага была на вокзале. Как ни прийти, когда уезжает Сало Флор, да не куда-нибудь, а в Москву, о которой пражанам так много и увлекательно рассказывал покойный Рихард Рети. Приехал на вокзал коренастый большеголовый Опоченский с вечной тоненькой длинной сигарой во рту. Провожал гроссмейстера и секретарь шахматной федерации Лоума. Даже на вокзале он удивлял всех своей феноменальной памятью. В любую минуту Лоума мог сообщить, кто из известных мастеров какое занял место в турнире, игранном десять лет назад, и сколько набрал очков. Был среди присутствующих брат Флора - Мозес Флор. Многочисленные пражские поклонники любимого шахматного кумира.

Минут за двадцать до отхода поезда пришел Ильин-Женевский.