Благородство поражения. Трагический герой в японской истории :: Моррис Айван
Страница:
382 из 552
[585] По другой, более вероятной версии, Сайго не присутствовал при самоубийстве, но позже получил окровавленное нижнее кимоно, которое самурай надел перед тем, как разрезать себе живот, и завещал передать молодому человеку в качестве прощального подарка. «Глядя на это грустное и зловещее напоминание о своем друге, — говорит один из биографов, — Сайго поклялся отомстить продажным лицам клана, а также в том, что Нариакира займет свое законное и должное место их повелителя». [586] Какое бы величественное воздействие ни оказало это происшествие на молодого человека, оно вполне могло пробудить в нем очарованность благородством самоуничтожения и породить желание собственной смерти — желание, впервые реализовавшееся в попытке утопиться в возрасте тридцати лет, позже повлиявшее на его решение поехать в Корею, «чтобы быть там убитым», и, в конечном счете, приведшее его к восстанию, которое было в буквальном смысле самоубийственным.
Указания на теневую сторону характера героя — сторону, в значительно степени заслоненную производимым им впечатлением ясности и спокойствия, могут быть обнаружены в большинстве его стихотворений. [587] Он часто выражал сочувствие людям, живущим этой жизнью, как, например, в этой поэме, написанной в годовщину смерти одного самурая из заговорщиков, приговоренного к самоубийству:
Мне безразличен резкий зимний холод,
Страхом наполняют мое сердце холодные сердца людей
Или в другой:
Те радости, что я [когда-то] знал, шли не от живущих,
Но от тех, кто уже давно был мертв.
В своем письме с острова, где он находился в ссылке, Сайго писал: «Теперь я, наконец, понял, что человеческим существам нельзя доверять.
|< Пред. 380 381 382 383 384 След. >|