Ближе смерти и дальше счастья   ::   Раткевич Элеонора

Нет, но как пахнет, а?

— Уймись.

— Зато знаешь точно, что — как это у вас там называется? — реакция почвы слабокислая.

— Садист. Если это слабокислая, какой же дрянью воняет сильнокислая?

Деайним расхохотался.

Час назад Одри пришла в голову спасительная мысль. Дело в том, что, смастерив недурной арбалет, Деайним вот уже два дня кряду разнообразно маялся бездельем. Тут-то Одри и предложила ему занятие. Раз они не могут пока вернуться в Конхалор, да и вообще показаться на людях, не попробует ли Деайним под ее руководством свои силы в геологии и почвоведении? Чем жевать дикий салат и набивать рот ягодами, поработал бы на благо земной науки. Чтоб не объяснять долго, она просто подсоединила свое образование Деайниму напрямую.

— Так ты почвовед, географ, геолог? — спросил Деайним, закидывая землей уже ненужную яму почвенного разреза.

— Социолог. Но мы все имеем побочные профессии. На всякий случай. Конечно, не это мне нужно. Но не возвращаться же с пустыми руками. Тем более что с пустыми руками никто меня не отзовет. Век тебе тогда от меня не избавиться.

— Кошмар какой! — Сквозь эти слова отчетливо, как через стекло, виднелись другие: «А что, я б не возражал».

Весь день прошел в рытье ям, а ночью Одри привиделся сон. Сам по себе жуткий, он относился к категории профессиональных снов. Нечто в этом роде рано или поздно посещало любого наблюдателя. Сторонний человек проснулся бы в холодном поту, но Одри уже привыкла.