Блокада. Книга 1   ::   Чаковский Александр Борисович

И хотя в душе был уверен, что в армию Анатолия не призовут, да и война эта наверняка кончится очень скорым разгромом немцев, он сердито сказал, что его сын не слюнтяй и не трус и в свои двадцать три года не будет держаться за юбку матери.

Это вызвало новый поток слез Марии Антоновны. Валицкий резко крикнул ей: «Прекрати!» – и ушел в свой кабинет.

Поздно вечером у Валицких неожиданно появился Андрей Григорьевич Осьминин. Он сказал, что заехал ненадолго, потому что через час в больнице, которой он заведовал, состоится экстренное общее собрание.

Валицкий молча посмотрел на своего мешковато одетого, лысого, страдающего одышкой друга и внезапно ощутил нечто похожее на угрызения совести оттого, что Осьминин, видимо, занят каким-то серьезным, неотложным делом, в то время как сам он сидит в своем кабинете, будто ничего не случилось.

И, как всегда в подобных случаях, Валицкий попытался прибегнуть к своей спасительной иронии, каждый раз забывая, что с Осьмининым это у него не получается.

– Ну, разумеется, без тебя дело не обойдется, – сказал Валицкий. – Кстати, тебе еще не присвоили генеральское звание?

– Я военврач второго ранга, – сухо сказал Осьминин. – А ты кто?

Валицкий пожал плечами и усмехнулся.

– Между прочим, мне исполнилось шестьдесят пять. И единственное ружье, которое имеется в этом доме, принадлежит Анатолию. Он играл с ним, когда ему было пять лет.

– Перестань паясничать, Федор, – сказал Осьминин. И после паузы добавил: – Впрочем, я тебя понимаю…

До Валицкого немедленно дошел снисходительно-обидный смысл этих последних слов.