Блокада. Книга 1   ::   Чаковский Александр Борисович

Но именно на этот разему захотелось сопротивляться. Он прямо и с вызовом посмотрел в глаза своего друга и громко сказал:

– Я честный человек, Андрей! И мне не в чем себя упрекнуть.

Наверное, Осьминину в этих словах послышалось не только оскорбленное самолюбие. Может быть, он почувствовал в них и горечь и боль. И ему стало жалко Валицкого. Он сказал мягко:

– Никто в этом не сомневается, Федор.

Некоторое время царило молчание, и первым его нарушил Осьминин.

– Лично я считаю, что все это быстро кончится, – сказал он, нарочито уходя от личной темы. – Говорят, что наши высадили большой десант где-то неподалеку от Берлина. Только пока это держится в секрете.

Однако Валицкий был слишком самолюбив, чтобы оценить великодушие Осьминина. Ухватившись было за протянутую ему руку, он тут же отстранил ее. Валицкий не мог примириться с тем, что Осьминин видел его в состоянии растерянности и унижения.

– От кого же секрет? – спросил он уже снова своим привычно-ироническим тоном. У него не было никаких оснований сомневаться в реальности такого десанта, более того, в душе ему страстно хотелось верить в него. И тем не менее, когда Осьминин пожал плечами, он снова еще настойчивее повторил свой вопрос: – От кого же секрет? От немцев или от нас? Полагаю, как в первом, так и во втором случаях в этом вряд ли есть смысл.

– Ну, конечно, ты великий стратег и тактик! – насмешливо заметил Осьминин.