Блокада. Книга 4   ::   Чаковский Александр Борисович

– Морячки у менятолько справа, а слева – царица полей, – каким-то отрешенным голосом ответил Сухарев. Потом подался к Суровцеву и с плохо скрываемым волнением добавил: – Я, капитан, там, наверху, комиссара своего оставил.

– Где? В боевых порядках? – не понял Суровцев.

– Нет. В земле. Даже вытащить сюда, вниз, не смог. Нечего было вытаскивать. И хоронить нечего. В клочья. Мы там вчера полбатальона положили. А ты знаешь, почем моряцкая жизнь?!

Сухарев провел рукавом бушлата по лицу, тряхнул головой и уже подчеркнуто деловито спросил:

– На той стороне войск много?

– Много, – ответил Суровцев, чувствуя, что раздражение его против этого человека прошло. – И все прибывают. Я генерала видел. Конькова. Он говорит, что задача – прорвать блокаду.

– Здесь эту задачу уже больше месяца выполняют. Каждый клочок земли кровью полит. На метр в глубину, наверное. Только сил у нас недостаточно.

– Теперь сил хватит, – убежденно сказал Суровцев, – не завтра, так послезавтра прорвем блокаду. – Улыбнулся и добавил: – Может, мы с тобой ее первыми и прорвем!

– Ладно, капитан, не заносись, – сдержанно прервал Сухарев, но чувствовалось, что слова Суровцева пришлись ему по душе. – Давай делом заниматься. Сейчас попробую показать тебе местность. Пошли.

Следом за Сухаревым Суровцев вышел из землянки. Тьма, казалось, стала еще гуще.

– Погоди, моряк! – сказал он Сухареву и крикнул: – Пастухов!

– Здесь Пастухов, – откликнулся комиссар.