Дэниел Мартин   ::   Фаулз Джон

Сказала, что хотела бы загладить то, что случилось ночью, так что примирение прошло без сучка без задоринки. Она более подробно рассказала о квартире, присев напротив, пока я насыщался, а я заставил себя воспринимать все это как нечто совершенно естественное: ведь ей хочется строить свою собственную жизнь, жить как все ее сверстницы. О Барни мы ни словом не обмолвились. Я принялся расспрашивать ее о Джейн и Энтони. За последние два года мне удалось добиться, чтобы она говорила о Комптоне и его обитателях если не так уж откровенно, то во всяком случае без излишних эмоций; однако это не относилось к ее оксфордским родственникам. Я кое-что знал о трех детях Энтони и Джейн, но совершенно не представлял себе, какими стали теперь они сами. Хотя Каро мельком упомянула о том, что Энтони иногда приводит ее в замешательство: он так сух, что порой не разберешь, шутит он или говорит серьезно; я чувствовал, как нежно она привязана к ним обоим. Они относятся к ней как к собственной дочери, она всегда это чувствует. Кажется, тетя Джейн уже «слезла со своего католического конька», но это «такая вещь», которую вслух не обсуждают. «Тетя Джейн ужасно активная, у нее там комитеты и комиссии и всякое такое, гораздо практичнее, чем мама, а готовит как – пальчики оближешь, тебе бы у них понравилось. Дядя Энтони все еще с ума сходит по своим орхидеям, отыскал какую-то редкость в Комптоне, года два-три назад, не помню, как называется».