Друзья и встречи   ::   Шкловский Виктор

Сергей Михайлович не смонтировал ленты до конца, произошло так, как будто поэт писал поэму, создавал строки, а рифмы потом выбирал книжный продавец.

Мне рассказывал Сергей Михайлович и наповал песню, которую я забыл.

Есть в середине Мексики - это еще не песня - долина, похожая на чашу. Про нее поют. Тут я буду приводить песню неточно:

Туая тепе, туан тепе,

Страна родная...

Три тысячи рек, три тысячи рек

Тебя окружают.

Но так далеко, так далеко,

Что не доехать...

И лошадь не то, и поезд не то...

Так далеко...

Это отрывок песни о родине, которая недоступна.

Вероятно, это долина сухая и нет там трех тысяч рек.

Звенит воспоминание.

Страна так далеко и так потеряна, что кажется она звучащим водою раем.

Сергей Эйзенштейн, Григорий Александров и Тиссе ездили по Мексике и однажды попали в большую каменистую долину, которая была похожа на широкую чашу, вырытую на огромном плоскогорье, поднятом кверху.

Стоял там, вероятно, город, вероятно, серый, и были там резкие тени. Над одним домиком висели вырезанные из железа и раскрашенные часы.

То ли надо было проверить время, то ли показалась вывеска знакомой, Сергей Михайлович зашел в дом: у узкого окошка работал часовщик. Он поднял голову, улыбнулся Сергею Михайловичу.

- Здравствуйте. Я о вас слышал по радио. Вы, кажется, из Одессы?

- Нет,- ответил Эйзенштейн,- но я снимал в Одессе.

- Да, да, снимали... об этом говорили по радио. Но вы из России?

- Из России.

- Скажите, как на Дерибасовской?..