JК
Гарольд, последний король Англосаксонский :: Бульвер-Литтон Эдвард Джордж
Страница: 106 из 506Никто не появлялся на пустынной дороге, а она, очевидно, услышала шаги; ее зрение и слух были великолепны. Она улыбнулась, прошептала: «Солнце еще не село!» и облокотилась в раздумье на жертвенник, наклонив голову.
Через некоторое время на дороге появились две мужские фигуры; увидев Хильду издали, они пошли быстрее и взошли на пригорок. Один был облачен в одежду пилигрима, с откинутым назад широким капюшоном плаща, он еще сохранил остатки красоты, и лицо его выражало твердость духа. Его спутник, напротив, был одет чрезвычайно просто, без броши, которую носили тогда таны; но осанка его была очень величественна, а во взгляде чувствовалась привычка повелевать. Эти люди представляли собой резкую противоположность, хотя в чертах обоих было очевидное сходство. Последний из них был чрезвычайно грустен, но кроток и спокоен. Страсти не омрачили ясность его чела, не оставили на нем своих резких следов. Длинные густые светло-русые волосы, которым заходящее солнце придавало прекрасный золотистый блеск, были разделены пробором и ниспадали до плеч. Брови, темнее волос, были тонки и имели такую же правильную форму, как у нормандцев; на щеках, загорелых от труда и воздуха, играл свежий румянец; его высокий рост, сила, проистекавшая не столько из крепкого сложения, сколько из его пропорциональности и воинского воспитания, – и все вместе взятое составляло тип англосаксонской красоты.
Через некоторое время на дороге появились две мужские фигуры; увидев Хильду издали, они пошли быстрее и взошли на пригорок. Один был облачен в одежду пилигрима, с откинутым назад широким капюшоном плаща, он еще сохранил остатки красоты, и лицо его выражало твердость духа. Его спутник, напротив, был одет чрезвычайно просто, без броши, которую носили тогда таны; но осанка его была очень величественна, а во взгляде чувствовалась привычка повелевать. Эти люди представляли собой резкую противоположность, хотя в чертах обоих было очевидное сходство. Последний из них был чрезвычайно грустен, но кроток и спокоен. Страсти не омрачили ясность его чела, не оставили на нем своих резких следов. Длинные густые светло-русые волосы, которым заходящее солнце придавало прекрасный золотистый блеск, были разделены пробором и ниспадали до плеч. Брови, темнее волос, были тонки и имели такую же правильную форму, как у нормандцев; на щеках, загорелых от труда и воздуха, играл свежий румянец; его высокий рост, сила, проистекавшая не столько из крепкого сложения, сколько из его пропорциональности и воинского воспитания, – и все вместе взятое составляло тип англосаксонской красоты.