JК
Клубок змей :: Мориак Франсуа
Страница: 134 из 237Он бы просто не знал, чем одарить ее, как ей угодить…
– Да бросьте вы! Так же возненавидел бы, как ивсех остальных. Ведь он
– чудовище! Никаких человеческих чувств!..
Иза опять запротестовала:
– Прошу вас, Фили, не говорите так о моем муже, да еще при мне и при его детях. Вы должны относиться к нему почтительно.
– Почтительно! Почтительно! – И Фили, кажется, пробормотал: – Вы, может, воображаете, что очень весело войти в такую семью…
Женевьева сухо заметила:
– А вас никто насильно и не тянул…
– А зачем же вы мне пыль в глаза пускали? «Ах, у нас впереди надежды, надежды…» Ну вот еще, теперь Янина ревет! Ну что? Что я такого, сказал?
– И он с досадой заворчал: – До чего ж все это надоело!
Наступило молчание, слышно было только, как Янина всхлипывает и сморкается. Чей-то голос (чей – я не мог разобрать) произнес: «Сколько звезд!». В Сен-Венсене на колокольне пробило два часа.
– Дети мои, пора спать.
Гюбер заволновался, заявил, что нельзя расходиться, не приняв решения. Да, давно пора действовать. Фили согласился с ним. Он заявил, что долго мне не протянуть, а тогда уж ничего нельзя будет сделать. Старик принял все меры…
– Да, наконец, скажите, дорогие дети, чего вы от меня ждете? Я уже все испробовала. Больше ничего не могу сделать.
– Нет, можешь, – возразил Гюбер, – все от тебя зависит.
И он что-то зашептал. Я ничего не мог расслышать.
– Да бросьте вы! Так же возненавидел бы, как ивсех остальных. Ведь он
– чудовище! Никаких человеческих чувств!..
Иза опять запротестовала:
– Прошу вас, Фили, не говорите так о моем муже, да еще при мне и при его детях. Вы должны относиться к нему почтительно.
– Почтительно! Почтительно! – И Фили, кажется, пробормотал: – Вы, может, воображаете, что очень весело войти в такую семью…
Женевьева сухо заметила:
– А вас никто насильно и не тянул…
– А зачем же вы мне пыль в глаза пускали? «Ах, у нас впереди надежды, надежды…» Ну вот еще, теперь Янина ревет! Ну что? Что я такого, сказал?
– И он с досадой заворчал: – До чего ж все это надоело!
Наступило молчание, слышно было только, как Янина всхлипывает и сморкается. Чей-то голос (чей – я не мог разобрать) произнес: «Сколько звезд!». В Сен-Венсене на колокольне пробило два часа.
– Дети мои, пора спать.
Гюбер заволновался, заявил, что нельзя расходиться, не приняв решения. Да, давно пора действовать. Фили согласился с ним. Он заявил, что долго мне не протянуть, а тогда уж ничего нельзя будет сделать. Старик принял все меры…
– Да, наконец, скажите, дорогие дети, чего вы от меня ждете? Я уже все испробовала. Больше ничего не могу сделать.
– Нет, можешь, – возразил Гюбер, – все от тебя зависит.
И он что-то зашептал. Я ничего не мог расслышать.