Любавины   ::   Шукшин Василий Макарович

Ивлева передернуло от ее слов,он пытливо уставился ей в глаза.

– Серьезно, что ли?

– Серьезно.

– Тэкс… – он не знал, что говорить. Решил быть тоже спокойным. – И сколько же мы с тобой прожили?

– Две недели.

– С месяц протянем или нет, как думаешь?

– Не знаю.

Ивлева слегка начало трясти, хмель вылетел из головы – спокойствие Марии было неподдельное, страшное.

– Ты что говоришь-то? Ты думаешь?

Мария вздохнула, уронила голову ему на колени, сказала, как говорят глубоко прочувствованное, пережитое:

– Опротивело мне все. И никого я не люблю, и ничего не хочу… На все наплевать.

Ивлев растерялся.

– Выпила ты лишнего. Я сейчас пойду выгоню всех, а ты ляжь…

– Не в этом дело… Я устала.

«От чего? – изумился про себя Ивлев, но сказать это вслух не решился. И подумал про тех, в доме: – Довели, сволочи, закружили».

– Побудь здесь, я сейчас приду.

– Куда ты?

– У меня спичек нет. Пойду прикурю.

Мария села на бревно, склонилась, как Ивлев, на колени…

Ивлев вошел в дом, оставил дверь распахнутой.

– Так! – громко обратился он ко всем, – собирайте шмотки и вытряхивайтесь отсюда. Немедленно!

Те, кто услышал это, остановились, замолчали, с любопытством смотрели на него. Большинство не слышало приказа.

– Я кому сказал?!! – заорал Ивлев. – Уходите отсюда! И больше чтобы ни одна скотина не появлялась в этом доме.

Теперь его слушали все.