Тингль-Тангль   ::   Платова Виктория

И обнаруживает, что невнятные линии, которые и рисунком-то назвать трудно, удивительным образом поменяли очертания. Нет, ни каббалистические, ни алхимические знаки по-прежнему не просматриваются, зато она явственно видит детали татуировок этого парня.

Нуда, – вот круг, вот несколько сбившихся в стайку лепестков, вот маленькие, похожие на теннисные мячи солнца, вот подобия крестов – иерусалимский, вильчатый, звездный, кельтский, коптский, крест волка и крест Вотана. крест патэ, крест с яблоками, крест святого Петра. На других жестянках (Мика перебирает их дрожащими руками) обнаруживаются свастики. Точная копия свастик с тела этого парня, откуда Мика может знать, где какая? Но она вполне уверена и в лунной свастике, и в римской. И в свастике гремучей змеи, и в свастике солнечной птицы.

Это – знак.

Семь лет жестянки не покидали пределов кухни «Ноля». но сейчас Мика нисколько не сомневается: она должна взять их с собой, рассмотреть – внимательно и в полном одиночестве, без вездесущих глаз Ревшана и Резо, без их округлившихся от любопытства перверсивных ртов. И без глаз еще одного человека, который наблюдает за ней из темного закутка около кухни.

Нелепого немчика Ральфа.

Неудобство ситуации состоит еще и в том, что Ральф каждый день отвозит ее домой на своем неизменном «Фольксвагене».