Тингль-Тангль   ::   Платова Виктория

– По-моему, ты не совсем прав, – собрав остатки сил, Мика пытается отвести от себя напасть по имени этот парень.

– Почему?

– Мы ведь почти родственники. Ты – парень моей сестры. И ты собирался сделать промышленный альпинизм семейным бизнесом. Разве ты забыл?

Он нисколько не смущен, и его руки нисколько не смущены, наоборот, они стали еще настойчивее.

– Я сожалею, – говорит он.

– О чем? – сердце у Мики падает.

– Я сожалею, что мы познакомились именно так. Что ты оказалась сестрой моей девушки. Я бы очень хотел все изменить.

Ничего не возможно.

Они оба понимают это. Это было бы слишком пошло, слишком банально. Никто не хочет казаться подлецом и прелюбодеем, да и каково это – курить сигару бриссаго, свернутую мертвыми детскими руками, с подлецом и прелюбодеем? Даже если вынести за скобки истеричку и психопатку Ваську, в скобках все равно останутся они – подлецы и прелюбодеи: алгебра и начала анализа, хорошо усвоенные Микой, намекают на это совершенно недвусмысленно. Даже если представить (всего лишь на минуту представить), что между ними могло бы произойти это, не важно когда, не важно где – на Таити, в Германии, в пляжном баре или просто в баре, куда никто не ходит в эспарденьяс, – они все равно будут знать, что когда-то они были подлецами и прелюбодеями.

И могут снова ими стать.

В любой момент.

Все это ясно как божий день.