Молчание   ::   Эндо Сюсаку

Во время скитаний в горах он тоже думал о предстоящих страданиях, и ему казалось (возможно, то было следствие чрезмерного душевного напряжения), что он, стиснув зубы, вынесет все. Однако теперь Родригес не ощущал в себе прежней решимости.

Он тряхнул головой.

Не ослаб ли он духом?

«Ты слишком разнежился от сладкой жизни», - сказал он себе.

Да, все обстояло именно так. Только здесь, в заточении - впервые на этой земле, - он смог без оглядки, без страха пасти своих агнцев. В Томоги он прятался от властей; затем и вовсе был вынужден довольствоваться обществом Китидзиро. И только в тюрьме он обрел счастье жить рядом с людьми и проводить целые дни в молитвах и размышлениях, не терзаясь муками голода.

Время текло незаметно, просачиваясь, словно песок сквозь пальцы. И нервы его, натянутые как струна, постепенно расслабились. Он почувствовал, что горькая чаша страданий, которую он полагал неизбежной, может его миновать. Чиновники и караульные проявляли терпимость, правитель вел приятные разговоры о поездке в Хирадо. Вкусив покоя и мира, сумеет ли он обрести в себе силы снова скитаться и прятаться в хижине углежогов?..

Священнику вдруг открылось, что замыслил Иноуэ: он, словно паук, стережет жертву! Хочет застать врасплох! Родригес вспомнил неискренний смех Иноуэ, его старческую привычку потирать ладонь о ладонь. Теперь ему стало понятно, что означал этот жест!

Предложения его подкреплялись тем, что на другой же день после визита правителя пищу Родригесу стали носить не один раз, а дважды в сутки. Простодушные стражники скалили зубы:

- Ешь, ешь.