JК
Тринадцать способов умереть :: Рощин Валерий
Страница: 194 из 289Едва не касаясь губами лица, горячо прошептал:
– Я разыщу тебя, куда бы ты ни спряталась, как далеко ни уехала.
Опустив глаза, Виктория молчала…
Он осторожно поцеловал ее. Сначала в нежный висок, потом в губы; объятия его стали крепче…
– Не нужно, Всеволод, – слабо возразила она.
Чувствуя нутром состояние молодой женщины, мечущуюся неспокойную душу; неуверенность в их едва зародившихся отношениях; тревогу за будущее, он не останавливался, а с еще большим жаром прижимал к себе ее тело…
– Я приехал за тобой, – продолжал Барклай свой штурм, целуя шею и открытые плечи.
Когда же дело дошло до пуговиц коротенького халата, она неожиданно и резко воспротивилась.
– Нет! Нет, Всеволод, остановись, – крепко перехватила Вика мужскую руку, и, словно позабыв о слезах, проливаемых едва ли не каждую ночь, отстранилась, отошла. – Ты найдешь для этого… для… секса другую, – глухо молвила она, – человек ты хороший, с большой доброй душой. К таким бабы сами тянутся, липнут… Один, уверена, не останешься.
Чайник на плите давно исходил паром, да им было не до него…
Барклай снова подошел к ней, обнял.
– Пойми же, наконец, Виктория – не нужны мне никакие бабы! И сексом я хочу заниматься только с той, которую люблю больше жизни. И которая так же сильно любит меня! – улыбнувшись, он осторожно приподнял ее лицо, заглянул в глаза. – Я люблю тебя, Вика! Нужно было сказать об этом раньше, и… мне казалось: наши чувства взаимны.
– Я разыщу тебя, куда бы ты ни спряталась, как далеко ни уехала.
Опустив глаза, Виктория молчала…
Он осторожно поцеловал ее. Сначала в нежный висок, потом в губы; объятия его стали крепче…
– Не нужно, Всеволод, – слабо возразила она.
Чувствуя нутром состояние молодой женщины, мечущуюся неспокойную душу; неуверенность в их едва зародившихся отношениях; тревогу за будущее, он не останавливался, а с еще большим жаром прижимал к себе ее тело…
– Я приехал за тобой, – продолжал Барклай свой штурм, целуя шею и открытые плечи.
Когда же дело дошло до пуговиц коротенького халата, она неожиданно и резко воспротивилась.
– Нет! Нет, Всеволод, остановись, – крепко перехватила Вика мужскую руку, и, словно позабыв о слезах, проливаемых едва ли не каждую ночь, отстранилась, отошла. – Ты найдешь для этого… для… секса другую, – глухо молвила она, – человек ты хороший, с большой доброй душой. К таким бабы сами тянутся, липнут… Один, уверена, не останешься.
Чайник на плите давно исходил паром, да им было не до него…
Барклай снова подошел к ней, обнял.
– Пойми же, наконец, Виктория – не нужны мне никакие бабы! И сексом я хочу заниматься только с той, которую люблю больше жизни. И которая так же сильно любит меня! – улыбнувшись, он осторожно приподнял ее лицо, заглянул в глаза. – Я люблю тебя, Вика! Нужно было сказать об этом раньше, и… мне казалось: наши чувства взаимны.