Не хочу, чтобы он умирал   ::   Олдридж Джеймс

У него был такой легкий характер, что однажды Пикеринг в сердцах спросил его: «А есть на свете хоть что-нибудь, чего вы всерьез не любите? Есть хоть кто-нибудь, кого вы ненавидите?» И Куотермейн не задумываясь ответил:

— Нет, что-то не припоминаю.

Его темные волосы выглядели так, словно их только что подстригли и напомадили в каирской парикмахерской.

— Вы похожи на иностранца, — сказал ему молодой Бентинк, спросив, настоящий ли он англичанин. Куотермейн не обижался, когда его оскорбляли без умысла. Он легко переносил любую погоду, никогда не кутался и лишь застегивал до самой шеи свою ладно пригнанную бумажную куртку.

— Ну и хлопотун же вы, — попрекнул его Скотт, видя, как тот суетится возле грузовика. — Успех маскировки зависит от общих очертаний, а не от деталей. Чего вы там возитесь?

Куотермейн использовал последнюю каплю своего чая на то, чтобы вычистить песком кружку и натереть ее до блеска.

— Привычка, — сказал он, — люблю копошиться.

— Завтра вместо этого ведра поставьте наверх пулемет. — Скотта раздражало его благодушие.

— Пулеметы у меня наготове в особом чехле, я их сунул между запасными шинами. Не пачкаются и не бьются друг о друга, — спокойно ответил Куотермейн. У него всегда на все был ответ. Уж он-то за словом в карман не полезет!

Сэм Гассун забрался под маскировочную сетку радиорубки и стал настраиваться на волны других кочевых отрядов пустыни, проявляя то же чутье, что и за рулем автомобиля. Он различал каждый треск, каждый невнятный сигнал Морзе и знал, откуда они идут.