JК
Печора :: Азаров Юрий Петрович
Страница: 330 из 446Это будет глупо, потому что папа заподозрит вас в обмане, а во-вторых, мне пока невыгодно что-либо менять в этой истории.
Света посмотрела на меня уже спокойно. Вытащила из-под парты свой кожаный блестящий портфель и достала оттуда тетрадь.
– Вот что у меня получилось для сценария. Сегодня будет репетиция?
– Будет, – машинально ответил я. Мимо нас, наверное, в десятый раз прошел Чернов. В его взгляде была не то злобность, не то растерянность. Я понял: не меня поджидал Валерий.
Двадцать лет спустя Чернов – он станет начальником отряда в исправительно-трудовой колонии – признается мне:
– Помните, тогда на Печоре вы чуть не утонули. Так это я выстрелил в вашу лодку…
15
Заседание вел Чаркин.
– Я не специалист в этих делах, – сказал он. – Но товарищи подскажут, если я ошибусь. Кое-какие пьески я смотрел и могу как педагог сказать: поражен! Поражен, товарищи! Как можно с такими вещами выходить на сцену? Это же открытая пропаганда религии. Попы и монахини превращены в положительных персонажей. Мы, значит, в одну дуду, а Попов в другую. Нет, товарищи, мы должны сейчас осудить такую пропаганду, потому что здесь все ведет к разрушению школы, нашего порядка, нашей морали. В спектакле были такие слова, что мне, мужчине, их стыдно произносить. Мне хотелось бы, чтобы товарищ Попов ответил, из каких соображений он нецензурщину вводит в норму. Почему мы боремся с нецензурщиной, а он её насаждает? Объясните!
– Я знаю, о чем вы говорите, – сказал я.
Света посмотрела на меня уже спокойно. Вытащила из-под парты свой кожаный блестящий портфель и достала оттуда тетрадь.
– Вот что у меня получилось для сценария. Сегодня будет репетиция?
– Будет, – машинально ответил я. Мимо нас, наверное, в десятый раз прошел Чернов. В его взгляде была не то злобность, не то растерянность. Я понял: не меня поджидал Валерий.
Двадцать лет спустя Чернов – он станет начальником отряда в исправительно-трудовой колонии – признается мне:
– Помните, тогда на Печоре вы чуть не утонули. Так это я выстрелил в вашу лодку…
15
Заседание вел Чаркин.
– Я не специалист в этих делах, – сказал он. – Но товарищи подскажут, если я ошибусь. Кое-какие пьески я смотрел и могу как педагог сказать: поражен! Поражен, товарищи! Как можно с такими вещами выходить на сцену? Это же открытая пропаганда религии. Попы и монахини превращены в положительных персонажей. Мы, значит, в одну дуду, а Попов в другую. Нет, товарищи, мы должны сейчас осудить такую пропаганду, потому что здесь все ведет к разрушению школы, нашего порядка, нашей морали. В спектакле были такие слова, что мне, мужчине, их стыдно произносить. Мне хотелось бы, чтобы товарищ Попов ответил, из каких соображений он нецензурщину вводит в норму. Почему мы боремся с нецензурщиной, а он её насаждает? Объясните!
– Я знаю, о чем вы говорите, – сказал я.